Живые камни

1. Косец косит, шуршит трава, звенит коса, стрекочут кузнечики, мычит привязанная корова, ветер колышет ниву, шелестит листва близлежащей рощи, тревожно стрекочут низколетящие стрижи, где-то уже погромыхивает гром и начинает шуметь дождь. И все эти звуки прикрывают некий другой звук, только не снаружи, а как бы изнутри. Какая-то мелодия что ли? Или нота? И в этом звук подобен молоку, ради которого и существует все на этом свете.

 

2. Как же становится легко, когда за твоей спиной поднимается на цепях тяжелый перекидной мост и падает крепкая стальная решетка. И враг никуда не делся, но и крепость эта ему не по зубам. Вот для того и ищешь приключений вне стен, чтобы оценить, насколько же реальна защита молитвы.

 

3. Дерево глубоко задумалось, пытаясь вспомнить себя еще семечком. И беспомощные мысли, опавшими листьями укрывали его корни. Однако какое-то удивительное настроение не покидало дерево, пока оно не созрело на нем сочным плодом с семечкой внутри.

 

4. На этом свете не до шуток, и на том свете шуток не бывает. Шутка это нестыковка двух миров.

 

5. Как тяжело пробираться через густую дикую таежную чащу полную опасных зверей и хищных птиц. Поэтому про подвизающегося и говорят: «и бе со зверьми».

 

6. «Господь упование всех концев земли и сущих в море далече». То есть Бог близок тем, кто очень далеко, на самом краю. Вот край огромного необъятного плато плоти. Только Бог может вывести из него. Было три умника: Платон, Пилат и Плотин. Один не нашел Бога, другой не узнал Бога,  а третий потерял Бога, потому что хотели выйти сами.

 

7. Интересное чувство, что-то среднее между горечи покидания дома и радости возвращения домой. Нет не так. Скорее похоже на чувства собаки, которая, то оглядывается на свою конуру, то заглядывает в окна хозяина, не зная, что же ей выбрать. Хотя не факт, что покинув конуру, ее пустят в дом. Вот и молись после этого.

 

8. Море, в которое прыгнул Иов – внутренний мир. Кит, его проглотивший – сердце. Изрыгание Иова обратно на берег – пророчество о гибели. Осталось только поверить и выжить.

 

9. Смотрю на образ луны в водах тихого озера, прислонившись к корявой сосне. То ветерок рябит по воде, то облачко закрывает ее светлый лик, а то просто взял, да заснул. Это в человеке дует ветер страсти, и ходит туча ропота, и он все удивляется: «а какой таком Боге они говорят?».

 

10. Почему-то все хотят, чтобы случилось то, чего они хотят. Хотя дело не в  том, чтобы все случалось само собой, а чтобы человек сам нашел в себе силы понести случившееся.

 

11. Воистину река покаянных слез несет лодку души в долину чистоты, где растут цветы утешения.

 

12. Бога мешает увидеть очевидности самого себя. Отрицая самого себя, человек тем не менее не перестает быть, прикасаясь непосредственно к «началу», которое как известно и «есть» и «нет» одновременно.

 

13. Внимание выворачивает сущее, иначе мы не могли бы понять смысла слов или формул, ведь решить это и значит внутреннее сделать внешним.

 

 

14. Мысль может двигаться двояко: просто и парадоксально. Простое, оно и есть простое, когда мысли текут как река из болота ассоциаций к устью образа, который вскоре растворяется в море забвения. Парадоксальные мысли наоборот рождаются из моря забвения и текут вверх, пока не достигнут истока, где вырастает дерево смысла, что приносит плод любви.

 

 

15. Священник внимания входит в алтарь сердца, где на престоле ума, открывает лежащую Библию тишины и читает ее безмолвные слова, открывая смысл сущего.

 

16. Как мне раньше не приходило в голову, что лучше не «умом заходить за разум», а «разумом заходить за ум». «Разум» это надолбы замерзших ледяных замков, а «ум» – тающий  искрящийся снег под лучами весеннего солнца, когда весенние ручейки мыслей веселят сердце.

 

17. Малое дитя разума играет с мыльными пузырями своих мечтаний на балконе без перил. Когда же приходит в себя, то пугается, и появившийся страх заставляет его осторожно пятиться в спасительную комнату сосредоточенности.

 

18. Призраки вещей болтают внутри человека. Одна кричит: «купи меня», другая: «съешь меня», третья: «надень меня». И еще и спорят между собой, кто из них лучше. Потому их и назвали «вещи», ибо «вещают и увещевают». Человек опьянен вещами. Но бывает, что и пьяница вдруг очнется от своего дурмана и с ужасом смотрит на брошенные игрушки ушедших детей и опять тянется к пьяной болтовне собутыльников подливающие ему опьяняющее зелье внешнего восприятия.

 

19. «Господи спаси». Что значит» «спаси»? От чего «спаси»? Или от кого «спаси»? Все же вроде нормально. Тепло, ни откуда не дует, мух нет. Да и вообще все устойчиво и прочно: люди выходят замуж и женятся; солнце всходит и заходит; магазины работают. Наверное спаси от этого от того мнения, по которому все выглядит таким прочным, но на самом деле все может мгновенно рассыпаться как песок.

 

20. Дух Божий дышит где хочет и нет Ему никакой преграды, кроме человеческой свободы, куда Он может только постучаться, а мы его можем вежливо пригласить пожить у нас. Потому и говорят: «Везде сый – вселися в ны».

 

21. Иерусалимский храм разрушили не римляне, они только довершили дело, храм разрушила маленькая дева Мария, когда вошла в него и забрала благодать, и Храм стал больше не нужен.

 

22. Если кто спешит домой, где его так ждут, то он и не заглядывается на мелькающую вокруг рекламу и зазывания знакомых. А со стороны то кажется, что какое же терпение у человека, вот мы так не можем. Терпение ведь качество производное от свободы, свободы от случайного.

 

23. Вино это кровь допотопных гигантов совершивших великие дела и испытывающие великую вину. Поэтому выпивший вина, готов на подвиги, которые приведут его к глубокому сожалению. Поэтому и говорят, что «во всем вина вина».

 

24. Проекция вечности на время – терпение, а проекция времени на вечность – радость. Радующийся – весьма терпелив.

 

25. Есть возможность видеть, а есть возможность видеть само видение. Это как «во свете твоем узрим свет». То, что видится, это ерунда, это можно закрыть, а вот то, что видится видение, закрыть уже нельзя и тьма не может его объять.

 

26. Обычно человек думает так: Вот я помолюсь, и будет мне хорошо. А реально становится только хуже, и ужас страстей обступает его и повергает в безумие и ничтожество, и когда человек из этого состояния начинает вопить, и только тогда ему и становится лучше.

 

27. Бог скрывается в сердце всех вещей. Когда смотришь в суть, то возникает эффект «встречного взора». Ты смотришь со смыслом, и видишь, что и смысл смотрит в тебя.

 

28. Свобода это небосвод, а внимание – звезды. Личная звезда вспыхивает, когда неожиданно прокалывается внутреннее небо свободы, и внимание сосредотачивается на ином свете.

 

29. Молятся всегда как бы двое. Один тоскует по чему-то важному, что он потерял, и поэтому с напряжением ищет. Другой же ничего не терял, ему и так хорошо, поэтому и скучно. Для одного молитва тягостная обязанность, а для другого нет ничего важнее.

 

30. Человек знает Бога лучше и раньше, чем самого себя. В этом то и проблема.

 

31. Все просто. Обрекающий себя – получает надежду, а погружающий себя во тьму – видит проблески света. Просто Бог хорошо виден только со дна.

 

32. Когда две льдины сталкиваются друг с другом, и их борьба бесполезна, они только обламывают друг друга. Так и бороться с помыслами бесполезно, мысль только бьется об мысль. Другое дело солнечное тепло, когда невероятной толщины твердыня превращается в грязную лужу.

 

33. Молиться это значит делать невесть что, потому душа и считается «невестой».

 

34. Так, где же все-таки Бог? Во вне или внутри? Куда обращаться? Может быть так: во вне – неприступный Отец, внутри – причастный Сын, а удивление по этому поводу – Дух.

 

35. Слоган с «Салоне красоты»: «Если хочешь остаться красивой – забудь про семью». Как верно и правильно сказано, сколько ведь теперь молодых красивых девушек побежит постригаться в монастырь.

 

36. Чем старше, тем становишься каким-то инертным, дряблым, рыхлым, но к удивлению, видишь, что к твоим словам прислушиваются, удивляются и даже поражаются. Но ведь этого не было раньше, когда я был молодым, красивым и полным сил. Это как старая дряблая картошка, усыпанная новыми ростками, вокруг бесплодного молодого картофеля.

 

37. Все думали, что Бог начальник, и поэтому к Нему масса претензий. Только одна Дева Мария думала, что Бог беззащитен как ребенок. У нее не было претензий к Богу и ни у кого не было претензий к ней. Это дева Мария научила нас верить и защищать божественную немощь.

 

38. Человек это трава, и век его краток, скоро ее срежут, и принесут на Троицу в Храм, а затем сожгут. Потому и говорится: «Огневи причащаемся, трава сый, орашаем неопально, якоже убо купина древле, неопально горяще».

 

39. За радость к времени – человек расплачивается опустошением сердца. За радость вечности – платят самому человеку сердечной неистощимостью.

 

40. Человеческое внимание, как щенок, что перевозбуждено бегает и хватает зубами все, что попадется ему на глаза. Ангел-хранитель подобен мудрому волкодаву, что молча наблюдает за бестолковой возней щенка, чтобы в случае чего рыкнуть на приближающихся волков рассеяния.

 

41. И Адам и Савл наткнулись на один и тот же «рожн» – острие херувимского меча. Это странный меч: его лезвие – плач, и разит он к радости. Потому и говорится: «Вечером воцарися плач, а заутро – радость».

 

42. Пять мужей жены, не мужья ей, потому как пять чувств вечно обманывает женщин, потому она в надежде ищет всегда сверхчувственного Жениха.

 

43. Неразрешимая проблема в уме, это бьющийся в цепях бесноватый. И нереализованные желания свиней пасутся вокруг него. Отдай неразрешенные проблемы своим нереализованным желаниям, и они утонут в море божественного утешения.

 

44. Человек вечно недоволен и постоянно что-то спрашивает. Но ответит ли он, если спросят его? Конечно, не ответит – поэтому и недоволен.

 

45. Денег никогда нет, а долги есть всегда. Прощение же все переворачивает с головы на ноги. Деньги всегда есть, а долгов нет. Поэтому прощение дорого стоит: выкупом у смерти.

 

46. Есть беспечность, есть бесчувственность, а есть малодушие. Беспечность, когда думают, что все простят и так. Бесчувственность, когда считают, что не спросят ни за что. А малодушие, когда боятся рискнуть хоть в чем-нибудь.

 

47. Неблагодарность это проказа души. И то, что девять прокаженных не поблагодарили Христа за исцеление, только подтверждает правоту этой мысли.

 

48. Человек странное существо. Оказываясь в ситуации выбора: общаться с родным отцом или со свиньями – человек выбирает свиней.

 

49. Тайну нельзя раскрыть, можно только указать место, где она таиться. А человеку только остается, что убирать камни, вырывать тернии, отгонять птиц и удобрять почву в ожидании, когда же тайна прорастет.

 

50. Илья пророк первый и последний десантник, его первым взяли на небо, и он последним сойдет с небес перед концом света.

 

51. Александр Невский научил русских охотиться на германский помысел дерзости. Центр заманивает, левый край отвлекает, а правый наносит смертельный удар дикому кабану.

 

52. Бог сказал Аврааму: «Изыди из…». Конечно не из Ура Халдейского, мы, то теперь понимаем, что речь идет об исходе из смерти. Поэтому Христос и сказал Лазарю: «Выйди вон…». Поэтому Авраам стал отцом всех верующих, а Лазарь отцом всех обретших.

 

53. Народ Варраву-разбойника любит больше чем Мессию, а надсмотрщика-египтянина, больше чем Моисея. Но поэтому Моисей и не Христос, что Моисей убил египтянина, а Христос убил смерть.

 

54. Сама по себе буква – гроб, а текст – кладбище. Ходит человек и читает надписи на памятниках. Воскресение же смысла это совсем другое, нежели чтение, это жуткое и торжественное зрелище.

 

55. Человек без Бога живет между законом и страстью. Человек в Боге живет между изумлением и целомудрием. Законничает для других, а страстен для себя. В Боге человек изумляется для себя, а целомудрен для других.

 

56. В крещении не больше насилия, чем в рождении. Крещение это просто защита родителей от ребенка. Дитя опасно, ибо в родителях видит Бога, а это великая проверка любви, которую не выдержит никто.

 

 

57. Как защититься от нападающих – найми охрану, но кто избавит нас от охранников? Охрана отделяет «своих» от «врагов». Только Христос избавляет и от охраны, и от врагов.

 

58. Не гневайтесь на другого, ибо гнев вернется к вам и испугает душу, а душа будет пугаться ближнего.

 

59. Вор внимания пробирается в башню ума и вступает в схватку со стражником здравого смысла, и как одолеет его, так и не может оторвать свой взор от увиденных сокровищ личности.

 

60. Странное дело происходит с телом Христовым. Ранящий Его – ранит себя. Убивающий Его – убивает себя. Страдающий за Него – исцеляется от скорби. Умирающий за Него – живет вечно.

 

61. Закон ничего не может и мы живем вопреки ему. Закон исполняется, когда обнаруживает свое отсутствие. Поэтому закон никого никуда не привел. Никто никогда не ест тарелку, но еду на ней.

 

62. Святые растягивали свою душу как лук. Желательную силу через молитву возводили на небо, а раздражительную силу покаянием низводили в ад. А разумная сила как стрела  уходила в полет созерцания, ради цели в Сердце Бога.

 

63. Кровь Авеля вопила об отмщении, а кровь Христа кричит о прощении. Если мы не причащастились, то вряд ли простим других, ибо вместо крови Христа вкусим кровь Авеля, и тогда сами будем виноваты в своей гибели, ибо Авель зря послушался брата своего.

 

64. Между Богом и человеком связь не этическая, а онтологическая. Человек молится Богу не для того, чтобы стать добрее и лучше. И Бог не начальник одаривающий преуспевающего.  Бог – родной, а сын его паясничает изображая из себя подчиненного.

 

65. Вся история мира укладывается в семь дней. Плюс два вечных дня: нулевой и восьмой. Нулевой день это вечность небытия с дурной бесконечностью в себе. Восьмой день это вечность бытия, со взаимообменом в другом.

 

66. Личность глубже природы и глубже жизни. Поэтому и возможен парадокс, что жизни уже не будет, а личность будет. Личность неуничтожима. В этом и язва тем, кто хочет не быть, но у него не выходит.

 

67. Тайна духовной брани в том, что беса ударишь, а на его месте появляется два и так человек бьется, пока не изнеможет окруженный врагами. Когда человек старается утвердить свою власть, то сеет смуту, ибо втягивает все новых и новых людей в противостояние, и оно не кончится, пока не исполнится мера жертвы.

 

68. Молитва это движение одновременно в противоположные стороны: в прошлое, как раскаяние о грехах; и в будущее, как ожидание милости. Молитва это движение одновременно навстречу: из прошлого, как исправление начала и из будущего, как отмена Суда.

 

69. Я хочу, чтобы моя хорошая мысль была услышана и принята другим человеком. Но на самом деле этого никогда не произойдет, поскольку может быть мысль и моя, но «хорошее» не может являться моей частью, ибо «все хорошее» есть только мера причастия Богу. Поэтому не от «меня к другому», а от «Бога к Богу», хотя может быть – и через людей.

 

70. Господь ожесточил сердце фараона, потому что оно уже было жестоко, и только использовал его для отгнания евреев от египетских котлов с мясом. Фараон не пострадал бы, но зачем он не остался на берегу?

 

71. Ум скитается где хочет, потому что тело человека не уютно для него, это не его дом. Ум вечно ищет свой дом. И он находит его, этот дом – «страх Божий». Это место, откуда родился ум, и когда вновь обретает его, то вспоминает место своего детства, удивляется, умиляется и смиряется. Потому и говорят: «Начало премудрости – страх Господень».

 

72. Вот альпинист  карабкается на вершину горы, цепляясь за острые уступы, преодолевая оползни, уворачиваясь от падающих камней. Но когда достигает вершины, то двигаться больше некуда, только сидеть и любоваться видом необъятного простора под ногами. Поэтому, коли хочешь отдохнуть в молитве, не останавливайся, пока не достигнешь ее пика.

 

73. Почему с того света не поступает информация? Этот запрет необходим для утверждения веры. Вера же необходима для реализации человеческой свободы. Мы не знаем точно, что там, поэтому свободны действовать как хотим и можем верить, во что хотим. И вера наша ничем не обусловлена, кроме как сердечным выбором.

 

74. Молитва тут же доходит до Бога, если подобна крику роженицы, или крику воина рождающего свою смелость.

 

75. Христос стоит совершенно один в мертвом заброшенном городе, где нет ни одной живой души, и остались только мертвые. И вдруг кто-то касается Его. Христос вздрагивает и с удивлением спрашивает: «Кто коснулся меня?». А ученики удивляются: что же он такое спрашивает? Ибо видят многотысячную толпу, что теснит и толкает Учителя.

 

76. Ангелы удивляются поведению людей. Им открыты врата, а они лезут через окна. Для них накрыт стол, а они едят на помойке. Для них готова царская одежда, а они напяливают рваное тряпье. Им показывают сокровищницу, а они собирают булыжники на обочинах трасс.

 

77. Молитва это искусство умной потери. Когда человек теряет нечто важное, он собирается и сосредоточенно ищет. Куда там закатилась в моем сердце жемчужинка, ведь на нее можно купить бессмертие?

 

78. Слезы разделяют душу на две части: одна утишается, а другая утишает. Так вода отделяется от воды.

 

79. Нет ничего интересней молитвы, поскольку молитва и интерес это почти одно и то же. Человек всегда заинтересовывается таинственным. Кто-то кому-то шепчет на ухо чрезвычайно интересную новость и неужели тебе совсем не интересно?

 

80. Только в первичных водах отражался неискаженный лик Бога, поэтому следует успокоить сердце до полного штиля смирения, чтобы хоть что-то разглядеть. Тайна этого лика в том, что это ты – не узнанный собой.

 

81. Молитва в ноздрях: «И дух божий носящийся». Молитва в сердце: «Земля же невидима и неустроена и тьма над бездной». Это нырок уточки в бездну за кусочком земли веры.

 

82. Только у человека есть дистанция внутри самого себя. «Я» знает, что есть «я». Дистанция между ними и есть личность. И чем больше эта неразрывная дистанция, тем больше Духа.

 

83. Такая маленькая девочка, совершенно одна, в таком огромном храме, а вокруг уже две тысячи лет шипят, визжат, ржут, воют, хрюкают, лают, орут хрипят и харкают. Показывают ножи, шила, удавки, гвозди, копья, плети и кастеты. Такая маленькая девочка, а сокрушила столько врагов, и так тихо и спокойно рядом с ней.

 

84.  Птица смысла с захватывающей дух быстротой пролетает над потрясающего вида глубиной, мимо восхитительного вида высотой не замечая их, потому как это только вид того, к чему она стремится.

 

85. «Да! А я согласен. Совершенно верно. Истинно так». Наконец-то человек согласился, чтобы его помиловали. Он и так это всегда знал, но не мог этого выразить.

 

86. Где начало? Где конец? Где хотя бы линейка? И сказать ничего нельзя. Тогда и говорить нечего, не о чем и мыслить. Просто бесконечный простор и и Дух над бездной.

 

87. Ум удивляется и ворчит, но на него никто не обращает внимания и он замолкает, еще буркнув недовольно пару раз. Когда внутри праздник, во вне кто-нибудь обязательно будет недовольным.

 

88. Каждый выращивает своего зверя. Если этого зверя держат в клетке, то получается зоопарк. Если этого зверя дрессируют, то получается цирк. Бывает, что зверь вырывается из клетки, тогда получается фильм ужасов.

 

89. Молчание и есть место молитвы. Тишина возникает, когда «душа оказывается на месте». Дух приизобилует молчанием. Молчание и личность это почти одно и то же. Личность всегда молчит, говорит же только душа. Душа же говорит о тишине и говорит всегда правду.

 

90. В тишине ум теряет все свои силы и превращается в наинемощнейший. Ум бездействует именно по причине пропажи сил. Понятно, почему ум бежит этого состояния в грохот мыслей. Чем больше ум теряет, тем больше успокаивается, ибо в немощи своей открывает себя мощь Иного.

 

91. Видимый мир есть вид благодати. Где же благодать? Да вот же она! Обычно думают, что благодать нечто эдакое неуловимо святое. На самом деле мир невыносимо тосклив, ибо безвыходен, но благодать показывает свет в конце тоннеля. И это не встречный поезд, как думают маловерные.

 

92. Как познать Бога, если Он непознаваем? Но ведь мы понимаем Кто такой Бог, иначе невозможно было бы и говорить про Него. Но то что я понимаю, понимание ли это? Понимание это так грубо и так глупо, как жесткое сырое мясо. Понимание должно свариться на огне сверхбытия.

 

93. Под тобой вдруг вздыбливается земля, вокруг рушатся и падают здания, во все стороны летят обломки, но чудным образом не задевают тебя. Так рушатся представления и крошится самомнение от приближения Лица Божьего.

 

94. Раздражение переполняет и когда уже, казалось бы, сейчас вырвется гневом наружу, как-то открывается другая грань, или какая дверь, и ты смиряешься. И тут же отпускает напряжение, и благодарности достигает неба, а раздражение сокрушает сердце ада.

 

95. Зачем мне вообще все это нужно? Поставим вопрос по-другому: зачем рыба хватает этого червяка на крючке? Самое простое объяснение: что рыба – дура. А может быть, она ищет крючок, чтобы стать птицей? И вот миг и она, расправив плавники, летит, сверкая на солнце радужным оперением.

 

96. Вот человек, как одичавший ребенок, заросший и грязный, выглядывает осторожно из кустов, испуганно озираясь, дрожит и в любую минуту готов укусить и удрать обратно в грязные заросли. Однако ласковый призыв зовет его и человек недоверчиво, но все же идет, осторожно скаля клыки.

 

97. Приговор совести это приговор неподкупного судьи к вечной смерти. Соглашаясь с совестью, человек встает на ее сторону и успокаивается. И «ад» превращается в «рад». Соглашение со следствием смягчает вину.

 

98. Истина странная вещь. Она даже не в том, что есть святой Бог. И не в том, что есть греховный человек. И не в том, что Бог осуществляет закон возмездия и карает смертью за грехи. Истина в том, что этот закон возмездия не действует. Это то и возмущает человека.

 

99. Любое знание как налипшая грязь на невиданном по красоте кувшине. Так и хочется хорошенько почистить его, чтобы рассмотреть красоту филигранной работы.