Сто сит
- Тишину совершенно невозможно передать, вот ты зашел очень далеко на необъятное снежное плато и умыл разгоряченное лицо снегом, и смотришь как от ладоней валит пар на ярком зимнем солнце, и в сердце входит неодолимое ощущение безмятежья
- Наконец-то цыпленок разбил скорлупу горизонта, быстро склевал зернышки звезд и удивился сияющему миру
- Лежу в траве и смотрю, как надвигается гроза, как наливаются черным бархатом тяжелые тучи, как начинает дуть ветер, как сверкают молнии и грохочет гром, как ливень сплошной стеной обрушивается на землю, и как расцветает радуга и как снова сияет жаркое солнце, а затем, как в теплом небе вспыхивают яркие звезды
- Осень жрет листья. Зима жрет тепло. Весна жрет снег. А лето жрет время
- Осень мелит снег, зима насыпает эту муку в тарелку горизонта, чтобы весна, проснувшись ото сна смогла испечь манну и насытить ей прожорливого птенца лета
- Природа каждый раз сообщает тебе нечто весьма важное, такое важное, что оно является неотъемлемой частью тебя. Это великое знание, но выразить его невозможно
- Травы разговаривают шелестом ветра, деревья разговаривают пением птиц, а деревня разговаривает лаем собак
- Природа всегда беременна тобой, и она всегда при родах тебя
- Ветер дует из прошлого в будущее, как щемящая память о наших предках, и поэтому не боится никого, кроме Бога одного
- Опускаются зимние сумерки, мороз за сорок градусов. Все вокруг стынет, и вдруг за сопкой замечаю какое-то зарево, с трудом поднимаюсь на снежную вершину и вижу восходящую огромную Луну, заливающую холодную равнину своим флюоресцентным светом
- Запах осенней листвы — это сон солнца
- Осень такая грустная и грузная баба, которая за ярким макияжем старается скрыть свое желтушное увядание
- Горы для ума, небо для сердца
- Встану утром, пойду по росе на дальнее озеро, вдыхать запах купающихся русалок
- Сосульки — это когти весны, что впивается в ослабевшую тушку зимы, разбрызгивая вокруг кровавые капли снегирей
- Идешь в лес глупым, и возвращаешься обратно мудрым, как дерево
- Облака как льдины ледохода, плывущие по небесной реке. Я с тревогой слежу за дивной лодкой, как бы не затерло ее нагромождением льдин
- Любовь от высоты, дружба от глубины, доверие от широты, а понимание от тишины
- Проснулся никак не могу, утро за окном или вечер, и даже не ясно весна это или осень, и главное не ясно: рад я этому или грущу
- Тишина внутри и снаружи очень разные. Снаружи тишина напряженного ожидания, будто что-то вот-вот случиться. Тишина внутри облегченного успокоения, поскольку все уже давным-давно произошло
- В солнечный морозный день зашел далеко и присев на ствол упавшего дерева от усталости прикрыл глаза. А между ресниц вдруг брызнули разноцветные искорки разбившихся солнечных лучей и снег заискрился бесконечными цветными бриллиантами
- Сильный мороз, сильно устал и хочется пить. Вижу высокий стебель лабазника и шапку пушистого снега на высохшей корзиночке. Тянусь, и мягкий снег начинает таять во рту, а вместе с ним начинает расцветать незабываемый аромат летнего белоголовника
- В ледниковый период лед записал звуки замерзающих мамонтов и всякий раз воспроизводят их при речном ледоходе
- Как известно, жемчужина создаётся, обволакивая соринку в теле моллюска. Если соринка — это грех, то жемчужина это творение, что пыталось защитить душу от греха
- Одно дело – информация. А другое дело – квантовая информация. Если первое это распутывание, то второе – запутывание. В первом случае мы отделяем одно от всех – создавая время, а во втором соединяем одно со всеми – открывая вечное
- Когда воля заостриться до состояния иглы, только тогда она сможет затеряться в стогу сена
- Иду по льду замерзшей реки среди звенящей тишины. Кусочки наста из-под ног, разлетаются и скользя по льду радуют слух переливчатым звоном скользящих снежинок
- Тишина — это не состояние, а место, но поскольку это внутреннее место, мы можем его передать только через термины состояния. И это состояние глубокой свободы
- Любая мысль — это всегда открытие нового во времени, но когда мысль обращена на саму себя, тогда причина и следствие совпадают, пространство и время аннулируются, и мысль с удивлением зрит себя в вечности
- Хожу по дороге и собираю камни, которыми фарисеи кидались в блудницу
- Душа удивляется, что внутри ничего нет. Кажет это так – ничего нет? Ведь тот, кто видит, что ничего нет – он есть, а значит кроме того, что ничего нет, кто-то есть. Вот так и получается, что есть только тот, кто знает, что его нет.
- Небо – спящая красавица. Она спит вечным сном в ожидании поцелуя неизбежности
- Лесные дятлы перестукиваются в вечернем лесу, будто снова застучали сердца засохших деревьев
- Дерево восхищает, поскольку это модель вселенной, потому то так и уютно в доме, когда горят в печке дрова
- Великое дело, слушать ответы реки, и она всегда отвечает на один и тот же вопрос по-разному
- Осень: Крест и Восемь.
- Ах – восхищение, Ох – сожаление, Эх – досада. Ай – боль, Ой – удивление, Эй – теофания
- Вера и доверие это как хождение по водам. Вера – Богу, доверие – воде, ибо психика зыбка как жидкость, но берега удерживают ее как натянутую ткань
- Осень: облетели листья и обнажились гнезда звезд
- Раскинул руки крестом и запрокинув голову лежу на воде и прямо надо мной парит, распластав крылья белоснежный беркут
- Река и речь — это почти одно и тоже, в том смысле, что речь имеет своим истоком мир до рождения, а река – мир после смерти
- Тот, кто сидит внутри квантовой запутанность видит единый атом в виде взорвавшейся вселенной
- Ухо ловит Эхо
- Семена слов растут из тишины, когда гроза ужаса порождает ростки первых слов, омываемые дождем заботы, и освещаемые эпизодическими вспышками молний смысла
- Воля — это разрыв времени. Вечность проникает вовремя в виде воли. Поэтому воля и переживается как свобода, но теряется во времени как заблудшая овца
- Молния — это явление непереносимо сверкающей тишины, что рвет ткань непрерывности восприятия. Поэтому молния от слова «молчать»
- Сибирь иррациональна, и русская душа стремилась в Сибирь в поисках безвременья. Поэтому еще неизвестно кто кого завоевал: русские Сибирь или Сибирь русских, потому что пространство раньше вещей его наполняющих
- Если морская волна ударилась о камень, то на камне остаются брызги. И у этих капелек выхода только два: либо стечь обратно в океан и слиться с ним, либо высохнуть на камне от восходящего Солнца. Хотя христианство предлагает третий вариант: сам камень источает капли и наполняет ими океан
- Чудо-юдо-рыба-кит — это перво-вселенная. Она шевельнула хвостом и поплыла по теплым водам умного неба. От жара этой рыбины испарились небесные моря и породили воздух
- Есть два вида безмолвия: первое – солнечное, и второе – лунное. Первое трансцендентное, а второе имманентное. Так начинает видеть мир двумя глазами новорожденный младенец
- Либо принять холодный ужас судьбы в её бессмысленности, либо обжигающий Промысел Божий в его сверхосмысленности. Хотя есть и срединный путь: будь благодарен всем за все и не бери на себя лишнего
- Изумление — это состояние выхода из сложности. При этом есть изумление вверх — это изумление от простоты Бога, а есть изумление вниз, и оно от всякого отсутствия
- Древние люди прятались в пещере, поскольку считали, что раньше в этой пещере пряталось Солнце, скрываясь от своих убийц. Только древние люди точно не знали эта пещера была утробой или гробом Солнца
- Космос разрушается. Это очевидно, смотря на звездное небо. Вместо всеобъемлющей сияющей красоты, мы видим какие-то жалкие угольки потухающего костра, не имеющие уже ни композиции, ни структуры
- Информация бывает распутанная и запутанная. Распутанная информация подобна монете, которой вы расплачиваетесь в магазине, запутанная информация подобна монете, которой мы бросаем жребий о важном решении. В первом случае информация следствие, а во втором – причина
- Физика запрещает помещать наблюдателя на фотон, потому что в этом случае пропадает физика, поскольку пространство и время тогда сворачивается во внутрь света
- Пустота Бога всегда переполнена, поэтому там ничего и нет, потому что все превышает самих себя. Если ты равен своей пустоте, то обретаешь ум. Если ты меньше своей пустоты, то попадаешь в мир вещей
- Психика — это болото, что заилило бьющий из-под земли родничок души
- Все же Ева первый феноменолог, а Адам первый трансцендентист. Поэтому феноменология глубже и совершенней трансцендентности, хотя и более опасна, хотя трансцендентность первичней и прозрачней феноменологии. Понятно, что тогда Змий — это рационализм
- Иероглифы – это ветки цветущего мирового дерева, что растет в онтологическом саду
- Архитипичная мировая река течет одновременно в обе стороны, и исток с устьем у этой странной реки совпадает. Это сложно представить, но это что-то вроде водоворота, что образует устье или парадигмальные уста, называющие имена рождающихся душ
- Молния, ветер, туча и гром – четыре вида теофании. Молния — это образ явления лица Божьего. Ветер — это явление Его Слова. Туча есть образ Славы Божьей, а гром – явление Его Имени. Находит туча, дует ветер, сверкает молния и гремит гром
- Пророчество, в которое поверят, не выполняется
- Теория суперструн очень странная, поскольку струна всегда натянута между порожком и колками, но в теории суперструн – струна есть, а порожка и колков нет. Физический мир — это резонатор гитары в виде простого отверстия. Тогда духовный мир — это настраиваемые колки, а порожек в наблюдателе, что так угрожающе близок к черной дыре
- Это очень странное место, там ничего и никого нет, если там я подумаю, что я есть, то теряется место, а если подумаю, что меня нет, то место обретается. Там нет ни Бога, ни меня, но они могут там оказаться и встретиться. И этого места нигде нет, хотя оно везде. Это место, которое еще не решило будет оно или нет. Поэтому, если хотите найти это место, ищите его там, где его нет. Наверно, потому что это место невместимое
- Внутри девы сцепляются в смертельной схватке орел и змий. Поэтому деву невозможно понять, орел тут же улетает, а змий тут же ускользает. Орел плетет гнездо на голове девы, а змий роет нору под ее животом. И оба ждут своего героя
- Вера – Воля – Виды. Сначала вера в то, что может воля, потом воля входит во внутрь и сразу открываются потрясающие виды
- Я ускользает от самого себя. Я предшествует самому себе и послешествует самому себе. Поэтому Я всегда как бы три. То, что до меня; то, что после меня; и то, что со мной. Поэтому я существует между бесконечностью и ничего. Поэтому мы можем соотносить все со всем
- Орнамент знак того, что этот сосуд заполнен вкусными смыслами
- Отец – жизнь до рождения, Сын – жизнь после рождения, Дух – жизнь после смерти
- Мудрость — это истина раньше
- Тайное не прячется. Поэтому что человек — это зрачок Бога. Само по себе это ничего, но через него проходит всё
- Все должно быть так, как должно быть, иначе все было бы по-другому
- Девушки полусвета и юноши полутьмы
- Великая река течет не слышно, посреди неведомых мест, между невиданных зверей, вдоль берегов с незнакомым амброзийным запахом
- Террор из-за невозможности соединить теорию и практику
- Раковая клетка — это эмбриональная клетка, ушедшая от оплодотворения, но решившая быть
- Не трогайте завтра, потому что оно не ваше, и оно даже самому себе не принадлежит, хотя и может позаботиться о самом себе
- Огромный электрический скат, плывущий в безбрежном океане теплого моря и освящающий своей силой бездонные бездны всеобъемлющей беспредельности
- Осознание того, что я есть, порождает две проблемы: если мое бытие хорошо, то я тщеславлюсь, если мое бытие плохо, то я унываю. Но, если меня нет, тогда я избавляюсь от этих проблем и всегда могу начать жить заново
- Нужно смотреть так, чтобы не видеть на что смотришь, и тогда может быть можно увидеть того, кто смотрит
- Даль то, что находится между небом и землей. Небо не даль, и земля не даль, поэтому только человек знает, для чего это нужно
- В огне сгорает все, кроме ничего, поскольку все теряет свою форму и не проходит ни одна оформленность. Поэтому тот, кто думает проскочить этот тигль с помощью формул – обречен. Но человек изначально задуман как творец форм, поэтому пусть не чуждается испытания огненного, как нечто странного
- Сокровище неотделимо от тайны, тайна для того и нужна, чтобы скрывать сокровище, а сокровище всегда окружает себя тайной. Но ни тайна, ни сокровище невозможно, без того, кто хочет найти это таинственное сокровище. Поэтому тайна — это Отец, Сокровище — это Дух, а ищущий сокровище в тайном – Сын
- Смысл он между слов, или даже между букв, или даже внутри самой буквы. Там в тихом омуте плавает и молчит великая рыба. От этой рыбы невозможно никуда деться. Кто попытается убежать от нее, будет ею проглочен, а кто попытается догнать ее, будет ею раздавлен. Об этой рыбе ничего нельзя сказать, ибо на ней покоятся все конструкции и структуры. Только апостолы знали, что это рыба сама ловит рыбаков
- Бесконечно далеко, сдавленное в невероятной толще нескончаемых напластований, лежит маленькое зёрнышко и не может ни вздохнуть, ни выдохнуть. Как же я смог его найти? В этой невероятной глубине… имя Бога
- Заяц пугается, а овца теряется. Потому что заяц роет внутри кроличью нору, а овца выходит в беспредельное. Заяц гордый, а овца, кроткая. Она не знает куда идти, блеет и зовет Хозяина
- Вглядываясь в темноту, вслушиваюсь в тишину
- Ранним летним утром умылся жимолостной росой, посмотрел на игру бликов в капельках воды и понял, что опять вернулась молодость
- У природы много всяких гимнов, но гимн заходящего Солнца – самый торжественный и величественный, перед самым занавесом тьмы
- Весеннее половодье затопило долину, и холодный дождь промочил все вокруг. После этого ударил мороз. Сильный ветер качает обледенелые деревья, стоящие во льду и по округе переливается стеклянная мелодия уходящей зимы
- Кварк – игла в кощеевом яйце, и его невозможно вытащить, иначе мир перестанет быть
- Наблюдатель видит черную дыру стразу со всех сторон, именно поэтому она черная
- Край – память Бога
- Запись без слов, может прочитать только вечный читатель
- Камни – мышление без воображения. Деревья – воображение без мышления. Так выращивается бонсай в саду камней
- Солнце легло спать на горизонте в пуховую перину облаков, накрылось атласным пледом и выключила свет
- Даже не знаю, что таинственней: шум берез или шум дождя. Первое шумит о прошлом, а второе о будущем
- Бордово-бархатный занавес театра уже закрылся, люди еще переживают апофеоз, но в щелочку между тяжелых штор, подглядывает за реакцией зрителей обеспокоенная тишина